Усадьба-фабрика Егора Петрова с кирпичными сводами, дом артистов Большого театра с узорной плиткой и храм Святых Апостолов Петра и Павла с изящными росписями — над такими памятниками трудились лауреаты конкурса «Московская реставрация». Каждый объект — феномен своей эпохи, он предстает перед горожанами словно на показе архитектурной моды, рассказывая о том, что было популярно в те годы.
Корреспонденты mos.ru побывали на экскурсии по этим зданиям, организованной столичным Департаментом культурного наследия и Фондом капитального ремонта многоквартирных домов Москвы, и узнали, какой облик исторических построек удалось восстановить специалистам.
Усадьба-фабрика Егора Петрова: эклектика и музеефикация
Первый объект на нашем маршруте — главный дом городской усадьбы с фабрикой Егора Петрова на Большой Ордынке (дом 14). Это два здания, розовое и цвета «шампань», соединенные друг с другом. Проект один из сложнейших. Когда мастера приступили к работе, перед ними предстали остатки стен без крыши, между которыми росло дерево: постройки долгие годы не использовались и обветшали.
В XVII веке здесь находилась Кадашевская слобода, где изготавливали ткани и скатерти для поставки в Кремль. Мастерские и комнаты рабочих располагались в белокаменных палатах. Позже, при купцах Оленевых, предположительно в начале XIX века, возвели второе краснокирпичное здание со сводами. Его не сразу соединили с первым, тем не менее вместе они составляли единый ремесленный комплекс. В 1812 году случился пожар, повредивший усадьбу, и после реставрации ее облик изменился, стал соответствовать модному тогда классицизму. Корпуса оштукатурили и покрыли пудровой штукатуркой (этот оттенок мы воссоздали). Затем здания выкупил мещанин Егор Петров, создал рядом другие сооружения из кирпича и открыл производство экипажей. Последними владельцами с 1906 года до революции стали кондитеры Ивановы, которые изготавливали в этих стенах мармелад 
Специалисты отреставрировали оба корпуса так, чтобы прослеживались черты XVII и XIX столетий. Поскольку во все времена фабриканты тут же и жили, в этот дом снова заселятся люди, он ждет своих новых владельцев.
Как только заходим внутрь, видим на стене квадрат из красного кирпича. «Это музеефикация: мы специально оставили фрагмент не штукатуренной кладки как образец того, какими были стены раньше, ведь они когда-то считались уличными», — объясняет собеседница mos.ru.
В главном зале первого этажа под сводами размещалась фабрика, к ней с улицы вели ворота, крепившиеся с помощью металлических скоб. «Скобы называются подставами, мы их случайно обнаружили: ворота в советское время замуровали, оставив небольшой дверной проем», — уточняет Екатерина Лоза.
Слева находятся те самые палаты XVII века. Несмотря на то что здесь скоро будут жить люди, помещения мало чем похоже на современные апартаменты. Из круглых потолков торчат крюки, к которым, вероятно, подвешивали светильники. А в одной из комнат каменные подоконники скошены вниз: прямо под окнами в XIX столетии прорубили спуск в тоннель. Скорее всего, там был склад для хранения готовой продукции. Поднимаемся на второй этаж. Здесь стена будто неровно сшита из двух кусков. «Во время пожара 1812 года она треснула пополам, и ее залатали новыми кирпичами. Это тоже музеефикация», — улыбается наша собеседница.
Дом артистов Большого театра: сталинский ампир и метлахская плитка
Переезжаем к дому артистов Государственного академического Большого театра России в Брюсовом переулке (дом 7). Он кажется нарядным и даже франтоватым, одетым по советской моде 1930-х.
Дом запланировали построить еще в 1932-м в стиле популярного тогда конструктивизма, но реализовать проект удалось лишь в 1936-м. Алексей Щусев увидел его как образец сталинского ампира. Перед архитектором стояла непростая задача: вписать довольно громоздкое здание в узкий изящный переулок. Тогда он визуально разделил постройку рустами — нарезкой прямоугольных элементов, а центральную часть “утопил”, образовав внутренний дворик с палисадником. Поверху идет ажурный карниз в стиле итальянских палаццо, так же оптически облегчающий дом 
Поскольку жильцы во время реставрации оставались в своих квартирах, мастерам пришлось уложиться в кратчайшие сроки: они начали работы весной, а завершили осенью. Привести в порядок в основном нужно было балконы, находившиеся в предаварийном состоянии, а также терразитовую штукатурку.
«Мы взяли остатки старого поврежденного слоя, перетерли его, добавили связующий состав и заполнили трещины и швы. Где-то предстояло докомпоновать штукатурку, создав состав, аналогичный оригинальному», — уточняет собеседник.
Кроме того, реставраторы воссоздали дубовые входные двери: старые оказались непригодными, изъеденными грибком. А на полах восполнили утраты метлахской плитки. В каждом из четырех подъездов — свой неповторяющийся узор и цветовая гамма. Например, бордовый с желтым или желтый с белым. «Это называется раскладка метлахского ковра», — объясняет Даниил Лосин.
Петропавловский храм: барокко и святой Лазарь
Последний на нашем пути — храм Святых Апостолов Петра и Павла на Новой Басманной улице. Он весь в розовом, с лепниной, похожей на рюши, и золотыми куполами. Церковь построили на средства Петра I в 1723 году в стиле елизаветинского барокко.
Современным реставраторам предстояло трудиться на площади 1762 квадратных метра, причем половина работ состояла из приспособления: устарели инженерные коммуникации, не было полноценного отопления. Кроме того, художники возвращали прежний облик 40 масляным росписям под куполом высотой 45 метров.
Роспись сохранилась довольно хорошо: в советское время здесь размещался НИИ “Геофизика”, в алтаре нижнего храма стояла большая вычислительная машина, требующая постоянного вентилирования. Эта вентиляция пошла на пользу монументальной живописи. К тому же настенные изображения были покрыты сверху бумажными обоями и цементным слоем, что позволило их уберечь от внешних повреждений 
В отличном состоянии оказалась и чугунная лестница, ведущая в верхний храм, изначально предназначенный для летних богослужений.
«Главное украшение верхнего храма — роспись XVIII века “Воскрешение святого Лазаря”, выполненная по гравюре из Библии Кристофа Вайгеля. Но во время пожара 1812 года изображение покрылось черным слоем копоти, смывать которую тогда не умели. Поэтому художники заново написали сюжет поверху. Мы же при раскрытии обнаружили обе версии и решили оставить как есть», — говорит наша собеседница.
Сейчас на росписи угадывается только лик Иисуса Христа, остальные фигуры смазаны, нечетки, у кого-то большая голова и слишком маленькие руки или наоборот. Рисовали художники из разных эпох!
«Пусть будут видны все слои — для музеефикации, ведь это памятник искусства», — резюмирует Дария Солтус.
Собянин: Археологи передадут в музеи 600 артефактов, найденных на Тверской улицеСобянин: Архитектурным деталям зданий при реставрации уделяется особое вниманиеСергей Собянин назвал павильоны ВДНХ, которые сейчас воссоздают реставраторы
