Лучшее лекарство от депрессии и другие радости туризма: интервью с генеральным директором Мосгортура

Mos.ru пообщался с генеральным директором агентства «Мосгортур» Василием Овчинниковым и узнал у него, куда точно стоит идти на каникулах. А еще — чем запомнился 2018-й и чего ждать в году наступившем.

— Что бы вы порекомендовали посетить детям и взрослым в новогодние каникулы? 

— Детям смело могу посоветовать новогоднюю программу Музея космонавтики. Они совместили новогоднюю и космическую тематику: Белка и Стрелка помогают Деду Морозу спасти Новый год.

Большую программу подготовил Дарвиновский музей. Музей Москвы сделал интересную интерактивную программу по сказкам Андерсена. Посетители вовлечены в представление, они могут пообщаться с оловянным солдатиком, Каем, Гердой и другими персонажами.

Кстати, «Сказки Андерсена» будут интересны не только детям, но и взрослым. Если говорить исключительно об аудитории 18+, могу рекомендовать выставку Фриды Кало в Манеже. Это большое событие, его стоит посетить и москвичам, и туристам.

— А что насчет экскурсионных маршрутов?

— У нас на mos.ru вышли три карты новогодних пешеходных маршрутов. Каждый объединяет несколько музеев, получается очень удобно: можно и по центру города погулять, и выставки посмотреть. Продолжительность прогулок разная — от получаса до часа. Это, конечно, время без учета посещения выставок. Мы подобрали топовые события в музеях (выставку Фриды Кало, «Сны Москвы») и самые интересные места в городе («Зарядье» и так далее). Карту можно посмотреть на mos.ru или скачать на телефон.

— Есть особые рекомендации для иностранных туристов?

— Я бы им посоветовал на новогодние праздники поехать в «Царицыно». Там есть то, что обычно ждут от русского зимнего отдыха: сани, катание на собаках и на лошадях, шубы, горячительные напитки и так далее. Зима снежная, так что все атрибуты есть. Будут и музыкальные вечера — классическая музыка и джаз.

«Коломенское» — тоже прекрасный вариант. Оно в специальных рекомендациях не нуждается, этот памятник ЮНЕСКО есть во всех туристических справочниках.

— Как вы планируете развивать экскурсионные программы в будущем?

— Мы хотим поставить на поток хорошие экскурсии по городу — как для москвичей, так и для туристов. Планируем возродить московское экскурсионное бюро, которое в советский период существовало. В этот проект войдут обзорные экскурсии по городу, а также какие-то особенные форматы, например «Москва глазами инженера» или экскурсии-спектакли, которые вовлекают участников в происходящее. В общем, хотим подсветить уникальные форматы, которые уже существуют, и создать новые.

— Вы сказали, что бюро уже существовало. Значит, есть понимание того, как это должно работать.

— Да, мы сейчас внимательно изучаем историю этого экскурсионного бюро, как оно появилось, на чем специализировалось. Это очень полезно, потому что в советское время туризм был практически государственной религией. В результате многих исследований путешествия признали отличным средством борьбы от депрессии. Люди заново узнавали город, в котором живут, получали положительные эмоции.

Еще раз про футбол

— Самым крупным событием прошлого года стал чемпионат мира по футболу. Как Мосгортур готовился к нему?

— Мы готовили несколько популярных музеев к тому, что будет много иностранных гостей, обучали сотрудников базовому уровню английского языка. Также мы сделали для болельщиков 50-процентную скидку на вход во все наши музеи. Это был удачный маркетинговый инструмент, информация быстро распространилась в прессе, и туристы в большинстве случаев об этом знали.

Плюс мы выпустили культурный гид по Москве — карту, на которой были обозначены стадионы, музеи, парки, храмы и другие основные достопримечательности. Этот гид был в трех вариантах — на английском, русском и испанском языках, общий тираж — 150 тысяч экземпляров. Интересно, что мы выпустили больше всего карт на испанском языке — исходя из прогнозов, что испаноговорящих туристов будет больше, чем остальных. И их действительно было больше, но они меньше всех интересовались культурой и ходили по музеям.

Карту раздавали волонтеры, распространяли в инфоцентрах, в гостиницах. И благодаря этому поток иностранных туристов в городские музеи сильно увеличился во время чемпионата мира по сравнению с другими периодами. В федеральных, конечно, было тоже очень много туристов, но их было примерно столько же, сколько всегда. Нашим рекордсменом стал Музей космонавтики — 16 тысяч болельщиков. Это притом, что музей находится достаточно далеко от центра города — на ВДНХ.

— Болельщикам помогал сориентироваться и чат-бот. Как вам такой формат?

— Бота готовили специально к чемпионату, но в сжатые сроки. Он был доступен в «Фейсбуке», а также через мобильный веб-интерфейс. Он был привязан к нашей карте. Маршрут начинался на «Краснопресненской», бот сопровождал пользователя, рассказывал, что находится рядом с ним, и предлагал пойти в ближайший музей. Он тоже говорил на трех языках. У бота было около 15 тысяч пользователей. Нам понравился этот формат, планируем его использовать в будущем.

— Что из того, что вы делали, сработало лучше всего?

— Карта в паре с 50-процентной скидкой на входные билеты в музеи. Я думаю, по отдельности они бы так эффективно не сработали.

Если говорить о дистрибуции — распространении карт — самыми эффективными были волонтеры. Потому что люди подходили к ним с вопросами, то есть уже были заинтересованы.

Про волонтеров, медиаторов и разницу между ними

— Раз речь зашла о волонтерах, расскажите про проект Мосгортура «Волонтер в музее». Какие у него перспективы?

— Это был разовый проект, мы достигли определенных результатов и сейчас анализируем, думаем, что делать дальше. Мы создали обучающую программу для сотрудников музеев, которая объясняет, как взаимодействовать с волонтерами, чего от них ждать и какие ожидания есть у них самих. Для работника музея волонтер — фигура неоднозначная. С одной стороны, это помощник, а с другой — дополнительная нагрузка, ему ведь надо все объяснять, присматривать.

Мы объясняли, что волонтеры вообще хорошие помощники, они создают позитивную атмосферу, они, как правило, готовы работать с пожилыми людьми или с посетителями, у которых есть ограничения по здоровью. Кроме того, они с радостью готовы помогать хранителям в музейных фондах — что-то перебирать, отсматривать, переписывать. То, что для сотрудников музеев рутина, для волонтера — интересная задача. Потому что им это в новинку, это их цепляет. Там же ценные артефакты, которые больше никогда нигде не увидишь.

Сейчас проект закончен, но эта история продолжает работать уже без нашего участия. У нескольких музеев сформировались сильные волонтерские корпусы — в музеях Цветаевой, Булгакова, Музее моды. В то же время мы сделали для себя вывод, что волонтеры нужны далеко не всем музеям.

— У вас еще есть медиаторы, которые помогают на выставках. Чем они отличаются от волонтеров?

— Их часто путают, но для нас это два разных направления, хоть и близких. Медиаторы получают деньги за работу, это ключевое отличие. Мы столкнулись с необходимостью готовить медиаторов летом, когда организовывали выставку современного искусства «Здесь и сейчас!» в Манеже. Нам нужно было как-то сблизить современное искусство и обывателя. Ведь профессиональная аудитория, которая разбирается в этой теме, очень невелика. Большинству все-таки сложно сориентироваться в современном искусстве. Мы решили применить международный опыт.

Медиаторы — своего рода переводчики с языка современного искусства на человеческий. Мы искали людей, которые интересуются искусством, после отсева оставили 20–30 человек и обучали их истории современного искусства, современного театра, рассказывали про роль российского авангарда в мировом искусстве.

— Не проще было взять студентов художественных вузов, которые все это уже знают?

— Это вообще другая история, нам не подходили люди с академическим образованием, слишком погруженные в тему. Это уже экскурсоводы, а не медиаторы. А нам нужны были люди, которые напрямую доставят информацию от художника к зрителю, не опосредованную учебниками, преподавателями, методикой и другими вещами.

У нас многие молодые художники, которые выставлялись на «Здесь и сейчас!», лично принимали участие в подготовке медиаторов. Мы остались очень довольны этим опытом. Применили его на биеннале уличного искусства «Артмоссфера». Там тоже ребята хорошо сработали. Теперь у нас даже есть презентация, чтобы распространять этот опыт и дальше. «Винзавод» уже заинтересовался, планируют несколько проектов с медиаторами.

Про современное искусство

— Какие проекты 2018 года считаете самыми удачными, помимо работы на чемпионате мира?

— Выставкой «Здесь и сейчас!» однозначно гордимся. Мы сделали ее в рекордно короткие сроки. Было сложно, многие кураторы не хотели браться за этот проект из-за сроков, считая их нереальными. А современное искусство без кураторов, которые собирают все в одну концепцию, невозможно. Отдельным достижением считаю, что это было современное искусство без политики. Департамент культуры, наверное, впервые за все время не цензурировал отбор работ.

Все было полностью отдано на откуп самих художников и куратора, а мы были проводниками между художниками и чиновниками. Выставка собрала 35 тысяч человек, и это без предварительной информационной кампании. Она началась вместе с открытием, потому что до самого конца никто до конца не верил в успех всего этого мероприятия.

Также мы помогали делать выставку Покраса Лампаса — молодого художника, известного во всем мире. Мы не были организаторами, но посодействовали. В Манеже освободилось место на две-три недели, и это стало понятно совсем незадолго. Выставочный проект в традиционном понимании подготовить никто бы так быстро не смог. А Покрас Лампас зашел с экспромтом, он там сделал студию, в которой работал, а зрители приходили и наблюдали за процессом. Проект развивался в режиме реального времени, никакого сценария не было. Это был огромный успех, четыре с половиной тысячи посетителей в день, это рекорд за всю историю Малого Манежа.

— Что планируете на 2019-й год?

— В этом году планируется создать единую билетную систему в городские музеи. То есть посетители смогут купить единый абонемент во все музеи или в музеи определенной тематики, например литературные. Также мы только что закончили краудсорсинговый проект, связанный с музеями. Собрали много хороших идей, пока не могу рассказывать подробно. Но обязательно будем часть из них воплощать в жизнь.