Декорации к «Газу» и Замятин с куклой. Пять главных экспонатов выставки Юрия Анненкова

На выставке в Музее русского импрессионизма представят более 100 произведений Юрия Анненкова из ведущих музеев и частных собраний России и Франции – двух стран, с которыми связан художник, в 1924 году эмигрировавший из Советской России в Европу. Творчество первого иллюстратора поэмы «Двенадцать» Александра Блока, блистательного портретиста, в чьих работах запечатлены образы Серебряного века русской культуры, и реформатора традиционного театра впервые будет представлено в таком объеме.

«У лампы». 1909 год. Из частного собрания

Пастель «У лампы» – одна из немногих сохранившихся юношеских работ Юрия Анненкова – экспонируется впервые. Художник мастерски в свободной импрессионистической манере запечатлел образ своей старшей сестры Надежды. Работа «У лампы» впечатляет звучностью цвета, усиленной игрой света и тени.

На творчество Анненкова импрессионизм оказал косвенное влияние, проявившееся на раннем этапе. Как многих художников русского авангарда, его не миновало юношеское увлечение новой французской живописью. В конце 1910-х в статье «Лирический трамплин» он напишет: «…в сущности, все было чрезвычайно просто. Футуризм являлся логическим завершением импрессионизма». В импрессионизме и постимпрессионизме Анненков видел отправную точку своих экспериментов в области кубизма, реализма и абстракционизма.

Портрет сестры он создал в возрасте 18 лет, в последний год учебы в частной петербургской гимназии Столбцова. В том же 1909 году, провалив экзамены в Императорской Академии художеств, Анненков поступил в мастерскую Яна Ционглинского. Спустя два года Ционглинский посоветует способному ученику отправиться в Париж. Анненков проведет во Франции два года – будет брать уроки у Мориса Дени и Феликса Валлотона и все больше проникаться новаторскими идеями.

Портрет А.М. Горького. 1920 год. Из собрания Института мировой литературы имени А.М. Горького РАН

Наибольшую известность Юрий Анненков снискал как портретист, создав галерею образов деятелей русской культуры. Именно в портретах особенно ярко проявилось мастерство художника – блистательного рисовальщика и тонкого психолога. Используя минимальный набор выразительных средств, несколькими линиями, иногда красочными пятнами он создавал поразительно сложные и емкие образы, не только передающие характеры конкретных личностей, но и определяющие исторический период в целом.

В 1920 году была выпущена его книга «Портреты», в которую вошло 80 портретов писателей, художников, режиссеров и актеров. Образы, созданные Анненковым, стали каноническими: многие позже были многократно тиражированы, использовались в оформлении книг. Многие портреты очень узнаваемы, даже теми, кто не знаком с наследием Юрия Анненкова.

Кстати, его моделями становились не только деятели искусства. Чуть позже, в 1924 году, Анненков стал лауреатом первой премии всесоюзного художественного конкурса за портрет Владимира Ленина.

Эскиз декорации к спектаклю «Газ». 1922 год. Из собрания Санкт-Петербургского государственного музея театрального и музыкального искусства

Для Юрия Анненкова театр был одним из ключевых направлений деятельности как до, так и после эмиграции. За полвека работы в качестве сценографа и художника по костюмам он оформил более 70 постановок в России и Франции. Анненков был также теоретиком авангардного театра. В своих статьях он излагал концепции, близкие к экспрессионизму. Декорации Анненкова служили не только для оформления сцены, но и помогали точнее трактовать пьесу, становясь важной частью режиссерского замысла.

Одна из наиболее важных теоретических работ – статья «Театр до конца», опубликованная в 1921 году в журнале «Дом искусств». В ней Анненков изложил свое преставление о театре будущего – абстрактном театре. Вскоре он осуществил свои идеи на практике. Для постановки пьесы немецкого драматурга-новатора Георга Кайзера «Газ» в петроградском Большом драматическом театре он впервые использовал движущиеся декорации и меняющееся освещение.

«Портрет неизвестной в зеленом на фоне Эйфелевой башни (портрет Марианны Заркенау)». 1924 год. Из собрания ГМО «Художественная культура Русского Севера» в Архангельске

Марианна Эриковна Зарнекау (1890–1976), в девичестве фон Пистолькорс, – дама высшего общества, героиня светской хроники, чьи фотографии до революции регулярно публиковались в «Столице и усадьбе», петербургском журнале о красивой жизни. Ее матерью была знаменитая княгиня Ольга Палей, вторая супруга великого князя Павла Александровича (сына императора Александра II).

В юности Марианна фон Пистолькорс блистала на придворных балах и маскарадах. Эскизы костюмов для нее создавал художник Лев Бакст, в нескончаемом списке ее поклонников числился легендарный театральный режиссер Николай Евреинов. Не смог избежать ее чар и Юрий Анненков. Этот портрет он написал в 1924 году, когда оба они уже жили в эмиграции. Несмотря на нежность акварели, лицо модели сурово.

Красавица была известна не только своей красотой и родством с императорской фамилией, но и склонностью к злословию и распусканию слухов об императрице Александре Федоровне. Ее подозревали даже в соучастии в убийстве Григория Распутина, к которому так благоволила чета Романовых и их приближенные.

После революции светская львица начала выступать на сцене под псевдонимом Павлова и с 1919 по 1921 год входила в труппу Большого драматического театра. Во время зарубежных гастролей она осталась в Риге, где начала работать в Театре русской драмы. Позже она продолжила гастролировать по Европе уже под другим псевдонимом – Марианна Фьори. В 1936 году она переехала в Нью-Йорк, где успешно продолжила свою артистическую карьеру на Бродвее. О своей жизни в России до и после революции она предпочитала не вспоминать.

Портрет Евгения Замятина. 1921 год. Из собрания Государственной Третьяковской галереи

С писателем Евгением Замятиным Анненков познакомился в 1917 году. Благодаря общности взглядов они быстро подружились. Их объединяли почти 20 лет дружбы и сотрудничества: художник иллюстрировал многие произведения писателя, Замятин был одним из авторов текстов к знаменитому альбому Анненкова «Портреты».

Анненков считал Замятина своим «самым большим другом» и наставником в литературе. В своем дневнике он писал: «Для меня же Замятин это прежде всего – замятинская улыбка, постоянная, нестираемая. Он улыбался даже в самые тяжелые моменты своей жизни». Вероятно, именно эту улыбку Юрий Анненков и стремился запечатлеть.

Портрет Евгения Замятина поразительно точно соответствует литературным описаниям облика писателя, оставленным его современниками. Вот как писал о нем Корней Чуковский: «У Евгения Ивановича Замятина была простительная маленькая слабость: он стилизовал себя под английского шкипера. Курил трубку, сплевывал, как истый йоркширец, часто приговаривал “олл райт” и, напуская на себя британскую флегму, слушал и говорил, не меняясь в лице. Но лицо у него было тамбовское, глаза наивные, деревенские, с хитрым прищуром, темно-русые буйные волосы никак не хотели улечься в английский пробор. В качестве инженера-кораблестроителя он незадолго до революции был командирован в Нью-Касл и Глазго, откуда и вывез свои британские манеры и повадки».

Диссонанс с образом английского джентльмена на этом портрете составляет одна деталь. Если изображение газеты, служащее фоном слева от модели, не вызывает вопросов, то смеющая кукольная рожица выглядит совершенно чуждым элементом. Однако на самом деле здесь все на своих местах – и друзья писателя неизменно улыбались, глядя на портрет. У Людмилы Замятиной, супруги писателя, имелись две куклы – Ростик и Мишка. Они были с ней так давно, что стали своего рода членами семьи, им даже были придуманы характеры. Друзья Замятиных поддержали эту историю и дарили Ростику и Мишке подарки и передавали приветы. Одним из таких приветов и является этот портрет.