Феликс Юсупов пишет в своих мемуарах, что первый дворец на этом месте был построен в 1551 году царем Иваном Грозным, а точнее, теми самыми зодчими Бармой и Постником, благодаря которым мы и сегодня восхищаемся собором Василия Блаженного. В те времена его окрестности представляли собой сплошной лес, куда Грозный приезжал поохотиться, а потому ему требовалось место, чтобы отдыхать и устраивать богатые пиры. Юсупов также утверждает, что от дома шел подземный ход прямо в Кремль, по которому царь и возвращался. Юсуповы обнаружили этот самый ход, когда решили привести дом в порядок (о них мы поговорим дальше). И вот что ожидало их в подземелье: «Они увидели длинный коридор и скелеты, прикованные цепями к стенам». Но, скорее всего, мы имеем дело с красивой легендой, потому что никаких исторических документов о нем, кроме красочных воспоминаний Феликса Юсупова, не сохранилось.
Большинство историков сходятся во мнении, что первый дворец на этом месте появился в XVII или в начале XVIII века, а еще его традиционно называют одной из старейших гражданских построек Москвы. Известно, что Петр I пожаловал дворец дипломату, вице-канцлеру и кавалеру ордена св. Андрея Первозванного Петру Шафирову. Как значится в походном журнале императора, в 1723 году он даже гостил в усадьбе у Шафирова. Другое дело, что в том же 1723 году дипломата приговорили к смертной казни за злоупотребления. Правда, смерть Петра позволила ему не только избежать этой участи, но и вернуться на дипломатическую службу. А вот дворец все-таки перешел к новому хозяину. Им стал другой сподвижник Петра – начальник Тайной канцелярии граф Петр Толстой. Дворцовые интриги, споры с Меншиковым о том, кто должен занять престол (Толстой считал, что одна из дочерей Петра, а Меншиков сделал ставку на будущего Петра II), привели его к краху: в 1727 году при Петре II 82-летнего Толстого приговорили к смертной казни, которую потом заменили ссылкой на Соловки. Дворец же отошел победителям – ближайшему помощнику князя Александра Меншикова, обер-секретарю Военной коллегии Алексею Волкову. Интересный факт: именно в честь него дом стали называть «Палаты боярина Волкова», хотя сам Волков боярином никогда не был.
Петра Толстого вместе с сыновьями лишили графского титула и чинов по указу от 22 мая (2 июня) 1727 года, а уже 8 сентября арестовали Александра Меншикова. Позже указом Петра II, которому тогда было 11 лет, он был отправлен в ссылку. В результате Волков пробыл в роли хозяина нашего дворца чуть ли не меньше года.
Юсуповы, ставшие следующими владельцами имения, задержались гораздо дольше – на 190 лет. Эта история началась в тот момент, когда Петр II пожаловал имение своему доверенному человеку, подполковнику Преображенского полка Григорию Юсупову-Княжеву.
Усадьба была значительно расширена в XVIII веке при князе Николае Юсупове: появился сад с оранжереями и известный на всю Москву Юсуповский театр. Вот как описывал эти палаты Феликс Юсупов, который настаивал, что его семья их не любила: «Дом этот был в старомосковском вкусе крашен ярко-желтой краской. Спереди – парадный двор, сзади – сад. Залы сводчатые, с картинами на стенах. В самой большой зале коллекция золотых и серебряных вещей и портреты царей в резных рамах. Остальное – горницы, темные переходы, лесенки, ведущие в подземелье. Толстые ковры заглушали шаг, и тишина прибавляла дому таинственности».
Мать Феликса – светская красавица Зинаида Юсупова – в конце XIX века решила провести полномасштабную реставрацию особняка и, не жалея средств и сил, окунулась в византийскую эпоху – стиль, где теряешь рассудок от ярких красок, а глаза слепит роскошь золотого убранства. Под началом архитектора Виктора Померанцева в 1890-1891 годах перестроили западную часть здания, декор фасадов стилизовали под XVII век, провели перепланировку внутренних помещений, а к двухэтажным каменным палатам пристроили третий этаж. Кстати, во время этих работ якобы был засыпан и найденный в бывшей опочивальне подземный ход, ведший к Кремлю (но мы-то знаем, что все это – легенды).
Далее работы были продолжены под руководством архитектора и исследователя византийского стиля Николая Султанова, который вплотную занялся внешним обликом дворца и проработал интерьеры парадных залов второго этажа. Скаты крыш, которые стали более крутыми, было решено расписать «в шахматы». Со стороны двора появилось новое парадное крыльцо, внутри дома все печи покрыли подлинными антикварными изразцами, оконные стекла украсили рисунками, появились стилизованные интерьеры и золоченые дверные решетки.
В 1801–1803 годах на втором этаже левого флигеля палат нанимал квартиру Сергей Львович Пушкин. Поэт-любитель и отец Александра Пушкина гулял в юсуповском саду, а позже посвятил этому месту насколько строк:
И часто я украдкой убегал
В великолепный мрак чужого сада,
Под свод искусственный порфирных скал.
Там нежила меня теней прохлада;
Я предавал мечтам свой юный ум,
И праздномыслить было мне отрада.
Любил я светлых вод и листьев шум,
И белые в тени дерев кумиры,
И в ликах их печать недвижных дум…
И именно в этом доме окажется Татьяна из «Евгения Онегина», когда приедет «в Москву на ярмарку невест»:
В сей утомительной прогулке
Проходит час-другой, и вот
У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился…
Вот только и флигель, и сад погибли во время пожара 1812-го года.
В 1917 году Юсуповы покинули Россию. До 1929 года в палатах был размещен Музей дворянского быта, который затем сменил Военно-исторический музей. Но дольше всего история дворца в советский период была связана с Академией сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ). Здесь находились рабочие кабинеты президента ВАСХНИЛ Николая Вавилова и автора термина «продовольственная безопасность» Александра Чаянова.
В 1987 году в интерьерах палат проходили съемки нескольких эпизодов фильма «Гардемарины, вперед».
В 2004 году дом перешел к компании «Межрегионниипроект», но потом памятник опять вернулся в собственность Сельскохозяйственной академии. Теперь же, после передачи палат в оперативное управление Музею-усадьбе «Архангельское», произошло объединение московской и подмосковной резиденций Юсуповых в единый музейный комплекс. Кстати, как раз «Архангельское» Феликс Юсупов любил всем сердцем: «…бродил среди деревьев и фонтанов и без устали любовался счастливым сочетанием природы и искусства. Эта красота укрепляла, успокаивала, обнадеживала».